Озгюр Озель объявил о дорожной карте НРП: Если Имамоглу не сможет быть кандидатом...

Председатель Народно-республиканской партии (НРП) Озгюр Озель выступил с заявлениями относительно развития политической ситуации и текущих дискуссий.

Отвечая на вопросы Гёкчера Тахинджиоглу и Джерен Бала Теке из телеканала T24, Озель предоставил информацию о программе действий партии на выборах.

Озель заявил, что они назначат членов комиссии, которая будет создана в парламенте в рамках нового процесса инициатив, как только спикер парламента Нуман Куртулмуш официально объявит, что «в качестве основы для решений комиссии будет использоваться квалифицированное большинство».

Озель заявил, что отказ НРП добавить членов в комиссию на этих условиях подорвет историческую последовательность партии, утверждая, что президент ПСР Реджеп Тайип Эрдоган не хотел, чтобы они были в комиссии, и добавив: «Эрдоган должен нас бояться».

Озель заявил, что считает неправильным поддерживать отмену парламентской неприкосновенности в прошлом, но также заявил, что травма между курдскими избирателями и НРП преодолена.

Что касается возможности проведения досрочных выборов и отклонения кандидатуры находящегося в заключении кандидата в президенты Экрема Имамоглу, Озель заявил: «Наш кандидат — Имамоглу, пока его кандидатура не будет отклонена. Если же его кандидатура будет отклонена, мы сядем и выберем наиболее подходящего кандидата».

Интервью Т24 с Озелем выглядит следующим образом:

Вы изложили и чётко изложили принципы создания комиссии в Великом Национальном Собрании Турции. Но когда это будет окончательно оформлено?

Наше главное требование — равное представительство и квалифицированное большинство. Они не согласны на равное представительство по следующей причине: если они предоставят равное представительство другим партиям, им потребуется очень большое количество. Например, 100 человек. Нашей партии не нужно десять человек для представительства и участия. Другими словами, четверо из нас могли бы справиться с этим. Но им нужно именно это число. С этого момента квалифицированное большинство приобретает значение. Партия справедливости и развития (ПСР) и Партия националистического движения (MHP), похоже, уже всё поняли. Так что в нас нет смысла. По крайней мере, нам предстоит много работы по демократизации. Созданная нами Комиссия по справедливости и демократии работает уже восемь или девять месяцев.

Он представил в Центральный исполнительный комитет (ЦИК) двадцать шесть отдельных предложений по восьми темам. Каждое из них касалось того, чего ЦПК должна требовать от этой комиссии и что ей следует делать в ходе этого процесса. Это был очень комплексный подготовительный процесс. Мы готовы.

«НЕПРАВИЛЬНО УМЕНЬШАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРИСОЕДИНЕНИЯ КОМИССИИ К ОПЕРАТИВНЫМ ДЕЙСТВИЯМ»

Теперь они сводят суть участия в предстоящей парламентской комиссии к следующему: «Прекратить операции против НРП…» Всё ли было благополучно в стране 18 марта? Принцип суда без задержания, быстрое составление обвинительных заключений, использование прокурорами мафиозных методов и так далее — разве это единственные проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня? Конечно, я объяснял это всем, кого встречаю — Нуман-бею, Ибрагиму-бею, и объясняю всем лидерам партии. Особенно объясняю всем, кого вижу в ПСР, и заставляю их объяснять. Я спрашиваю: «Так вы знаете, что происходит во время вашего срока?» Они угрожают женщинам детьми, отцам сыновьями.

«ЕСЛИ МЫ ОТСТРАНЯЕМСЯ, МЫ ОСТАНЕМСЯ В КОМИССИИ»

Это часть процесса, но в Турции уже есть потребность, например, в криминализации языка вражды. Необходимо дать точное определение терроризму. Существуют важные потребности, такие как отмена некоторых законов, например, закона о дезинформации, который криминализирует и угрожает профессии журналиста, профессии, перенятой у других авторитарных популистских лидеров. В целом, все порочные и неправомерные правила, касающиеся свободы слова, должны быть изменены. Поэтому мы присоединимся к комиссии, будем выступать против неё, участвовать в политически ангажированных дискуссиях и разъяснять правду. Только тогда, если будет достигнут прогресс, мы останемся в комиссии.

«КОМИССИЯ — ЭТО ВОЗМОЖНОСТЬ, ПУТЬ ВЫХОДА ИЗ ЭТОЙ СИТУАЦИИ ДЛЯ ПСР»

Партия справедливости и развития (ПСР) достигла критической точки в своём пренебрежении к закону, попрании демократии и агрессии. Теперь они не могут повернуть назад. Возвращение обойдётся им дороже. Но они не могут пойти дальше. Выхода нет. Им нужен выход. И, судя по их собственному стилю управления и характеру Эрдогана, в одиночку им будет нелегко это сделать. Поэтому, если они ищут выход для себя и страны из того состояния, в которое они её привели, эта комиссия — прекрасная возможность сделать это. Но здесь нужна искренность, или подлинная добрая воля.

«ЭРДОГАН НАС ТАК И НЕ НАШЕЛ»

Народно-республиканская партия (НРП) никогда не была партией, которую Эрдоган мог обмануть. Нас Эрдоган не обманул. Поэтому никто не должен думать, что на этот раз, когда НРП придёт к власти, Эрдоган их обманет... Сделает ли он это так, сделает ли он это так?

«БОРЬБА ТОЛЬКО СЛАБЕЕТСЯ, ЕСЛИ УСТРАНЕНЫ НЕЗАКОННОСТИ»

В борьбе не будет утихания. Смягчение нашей ожесточённой борьбы возможно лишь после устранения всех противозаконных действий. В противном случае мы не отступим, даже если мы в одной комиссии.

«МЫ УЖЕ ВМЕСТЕ В ДВАДЦАТИ КОМИССИЯХ, МЫ БУДЕМ ТАМ, ЕСЛИ ОНИ СОБИРАЮТСЯ УЙТИ ОТ ДИКТАТОРСКОГО РЕЖИМА»

Мы уже работаем с ними примерно в двадцати комиссиях. Как и вступление в них не означает присоединения к ПСР и МХП, так и эта комиссия не означает, но у этой комиссии есть историческая миссия. Она будет способствовать как искоренению терроризма, так и отходу от диктаторского режима в стране, использующего терроризм как предлог. Другими словами, если они перестанут использовать терроризм как предлог для остановки диктаторского режима, установленного в стране, объявляя всех террористами и арестовывая всех, и если они будут выполнять эти две функции сообща, мы будем рядом.

«МЫ ПРЕДОСТАВИМ ЧЛЕНАМ, КАК ТАК ОН СДЕЛАЕТ ЗАЯВЛЕНИЕ»

-Когда ситуация прояснится?

Я сказал председателям депутатских групп: «Спикер парламента должен выступить с заявлением и сказать: «Квалифицированное большинство обязательно потребуется». Мы решили объявить имена. В письме, которое он отправил, этого нет, потому что именно это и означает. Мы назначим членов, как только он это скажет. Необходимо рассмотреть и защитить этот комитет. Семеро наших членов – юристы, и это, по сути, юридический комитет. Своего рода технический подготовительный комитет. В парламентский комитет также войдут коллеги, которые не являются юристами, а являются политиками. География также важна: среди них будут коллеги, представляющие всю Турцию.

«ОНИ БУДУТ ЗНАТЬ, ЧТО МЫ НЕ БУДЕМ ГОВОРИТЬ О КОНСТИТУЦИИ, МЫ ДЕЛАЕМ ЗАКОНЫ, МЫ НИЧЕГО НЕ БУДЕМ ИЗМЕНЯТЬ С КОНСТИТУЦИЕЙ»

Какова ваша красная линия? Например, вы сказали: «Мы не обсуждаем конституцию». Если бы что-то обсуждалось, вы бы вышли из комитета. Похоже, конституция сама собой всплывёт.

И те, кто пригласил нас в эту комиссию, и те, кто хочет, чтобы мы остались в ней, знают, что мы не будем обсуждать конституцию в этой комиссии. Поэтому мы совершенно ясно заявляем по этому вопросу. Мы не можем принимать конституцию с теми, кто не соблюдает действующую конституцию. Наши условия обсуждения конституции были ясны задолго до нашей позиции в этой комиссии. Мы не будем принимать конституцию с теми, кто не соблюдает конституцию. Ни с Джаном Аталаем в тюрьме, ни с Османом Кавалой в тюрьме, ни с решением ЕСПЧ, ни с нашими друзьями с протестов в Гези, несмотря на многочисленные решения в их пользу, ни с Селахаттином Демирташем в тюрьме, ни с одним конкретным обвинением против них, ни с готовящимся обвинительным заключением, ни с избранным мэром Стамбула в тюрьме. Как мы можем принимать конституцию с ними, когда 75 процентов общества знают, что они находятся в тюрьме по политическим мотивам? Для этого нет оснований. В нашем предложении комиссии из шестнадцати пунктов мы заявили, что всё ограничится юридической работой. Мы можем создавать законы, но не конституцию.

«ЭРДОГАН НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ НРП БЫЛА В КОМИССИИ»

— Насколько сильно Эрдоган хочет видеть вас в комиссии? Думаете, он действительно хочет, чтобы вы были там?

Не думаю, что он этого хотел. Потому что он долго тянул, а у Девлета Бахчели и Эрдогана несколько разные подходы к этому процессу. Меня эта часть вопроса не интересует. У меня есть определённые политические познания.

«ОТСУТСТВИЕ УЧАСТИЯ В КОМИССИИ НАРУШИТ ИСТОРИЧЕСКУЮ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ»

Иногда в истории наступают критические моменты, поворотные моменты. Находитесь ли вы в нужном месте истории? НРП – социал-демократическая партия. Организация объявила о сложении оружия. Судя по всему, уже около полутора лет некоторые государственные чиновники ведут с организацией переговоры по этому вопросу. Для этого необходимо создать правовую основу. Парламент играет в этом решающую роль. И годами мы заявляли, что если такая задача должна быть выполнена, то она должна быть сделана в парламенте, а курдский вопрос должен быть решен в рамках демократизации. На данном этапе категорический отказ от участия в работе этой комиссии будет означать растрату и отрицание исторической целостности НРП.

«Я ПОНИМАЮ БЕСПОКОЙСТВА ЛЮДЕЙ, ДАВАЙТЕ БУДЕМ УВЕРЕНЫ В СЕБЕ»

Но я понимаю тревогу людей... Все эмоции сейчас травмированы. Оппозиционные избиратели, в частности, потеряли всякое доверие к Партии справедливости и развития, а точнее, к этому дворцовому режиму. Они считают, что с ними ничего не поделаешь. И они абсолютно правы. Но это не коалиционные переговоры. Это не встреча, на которой ПСР пытается обелить прошлое ПСР. Это не встреча, на которой ПСР воздаёт должное ПСР за будущее. Это не встреча, на которой Эрдогану дают право баллотироваться на переизбрание.

«ТОГДА Я ДОЛЖЕН УЙТИ ИЗ ПАРЛАМЕНТА»

Есть платформа, возможность, где все возражения, выдвигаемые нами, членами Демократической партии за демократию (ДЕМ), и всей интеллигенцией Турции – «В Турции есть курдская проблема. Многие государственные практики в Турции несовместимы с верховенством права» – могут быть обсуждены и устранены законодательным путем. Если я категорически откажусь сделать это с Эрдоганом, то я должен буду уйти из парламента. Потому что вы заседаете во многих парламентских комитетах. Если вы скажете, что не будете в одном комитете с Эрдоганом, вам придется уйти из Планово-бюджетного комитета, и вам придется уйти из парламента. Это совсем другое. Они обсуждают уход из парламента и из сердца нации.

«ЕСЛИ МЫ ВЫХОДИМ ИЗ ПАРЛАМЕНТА, ЭРДОГАН БЫЛ РАДО, ОНИ ПРИВЕЛИ БЫ 400»

Что ж, если бы мы вышли из парламента, Эрдоган был бы безмерно счастлив. Ведь всего через шестьдесят дней пройдут дополнительные выборы. Ведь мы не будем пытаться вернуться в парламент, из которого вышли, а даже если бы и пытались, они бы получили половину или треть мест, из которых мы вышли, согласно нынешнему соотношению... Они могли бы легко создать четыреста мест, которые им нужны, и вносить поправки в Конституцию по своему усмотрению.

«НАМ НУЖНО БОЯТЬСЯ ТАМ, ГДЕ НЕТ ТЭЦ»

Другими словами, нам следует опасаться не того, где находится НРП, а того, где её нет. Это верно как для комиссии, так и для парламента. Пусть НРП покинет парламент, а Партия справедливости и развития получит четыреста депутатов, и это нормально. Добивайтесь своего. Вот почему нам нужна высокая степень уверенности в себе. Мы встречаемся с Реджепом Тайипом Эрдоганом номинально. Мы встречаемся с Реджепом Тайипом Эрдоганом лично. Но мы не сталкиваемся с Реджепом Тайипом Эрдоганом, который доминирует в политике, который всегда побеждает и всегда будет побеждать. Мы оставили эти проблемы позади ночью 31 марта. Мы оставили эти проблемы позади с Конгрессом 5 ноября. Мы говорим: мы добьёмся результатов с помощью политики, которая будет очень уверенной в себе, которая не боится улиц, площадей, демонстраций и которая не будет ограничиваться политическими рамками, установленными правительством. Мы победили на первых местных выборах, в которых приняли участие. Мы шаг за шагом приближаемся к всеобщим выборам, которые станут для нас первыми.

«ЭРДОГАН ДОЛЖЕН БЫТЬ ВНИМАТЕЛЬНЫМ О НАС»

Если Эрдоган колеблется, пусть боится нас. Эрдоган не хочет, чтобы мы входили в комиссию. Они изо всех сил старались помешать нам. Подумайте только, в прошлом преступлением Народно-республиканской партии (НРП) в их глазах была «демилитаризация». Что это было? Что они имели в виду под «демилитаризацией»? Что мы делали? Мы пожимали руки Демократической партии за демократию (ДЕМ), когда встречались в парламенте. Мы навещали друг друга по праздникам, вот и всё. Но они обвиняли нас в том, что мы стали демилитаризованными. Они позиционировали ДЕМ как ответвление РПК и рассматривали наше установление нормальных политических отношений с ДЕМ как сотрудничество с Абдуллой Оджаланом или участие в политике с Кандилем. Теперь, несмотря на нашу неспособность сделать что-либо из этого в прошлом, за последние девять месяцев, пока мы проявляли уважение к воле курдских избирателей или избирателей Демократической партии Молдовы, они сделали то же самое, в чём обвиняют нас. Они встречались тайно, встречались открыто, пели друг другу дифирамбы, и при этих обстоятельствах Демократическая партия Молдовы, которую они демонизировали и преследовали, теперь исчезла, но они тут же создали нового врага. Они заявили, что не будут праздновать с Народно-республиканской партией (НРП). В чём моё преступление? В прошлом нашим преступлением были встречи с Демократической партией Молдовы. Теперь вы встречаетесь с Демократической партией Молдовы, с Абдуллой Оджаланом . Ничего во мне не изменилось. В чём моё преступление?

«НРП — ПАРТИЯ ДЕЙСТВИЯ, А НЕ РЕАКЦИИ»

Они хотят исключить Народно-республиканскую партию (НРП) из этого процесса и оставить её пассивной. Но РРП — не партия реакции; это партия действия. Например, именно РРП предложила создать эту комиссию, и она пригласит её для осуществления демократизации и устранения многочисленных запретов и угнетения посредством законодательства. Вот почему мы не пассивны. Мы ведём активную политику. Мы идём в эту комиссию, чтобы быть активными. Не пассивными. Не для того, чтобы следовать за ПСР или МХП. Мы будем защищать то, что считаем правильным. Они говорят: «Что ж, вы можете быть в партии завтра, но они вас обманут».

«ОНИ СОБИРАЮТСЯ ОТНЯТЬ У МЕНЯ ПРАЗДНИК? ОНИ ТОЖЕ ПЫТАЛИСЬ СДЕЛАТЬ ЭТО»

Что он сделает? Отнимет у меня партию? Они даже пытались сделать это однажды: пытались назначить доверенного лица. Так что же он сделает? Как он меня обманет? Разве я согласился на то, чего не было? Поэтому я призываю всех избирателей оппозиции, членов партии и избирателей верить как в свою партию, так и в себя. Пусть никто не беспокоится. В конечном счёте, Республиканская народная партия борется не за то, чтобы быть частью каких-либо злодеяний, а за то, чтобы делать и обеспечивать правильные вещи, не проигрывать в этом процессе, а приносить пользу всей Турции.

Ваша встреча с директором Массачусетского технологического института Ибрагимом Калыном не получила широкого освещения в прессе. Что обсуждалось? Считаете ли вы, что вам удалось получить от правительства достоверную информацию об этом процессе?

Секретная встреча. И ничего особенно примечательного в ней нет. Скажу так: мы не сомневаемся в искренности людей, которые с нами встречались, но и новой информации нет. Полученные нами презентации – это лишь более подробное изложение того, что нам уже было известно. Однако политическое прошлое Ибрагима Калына, его имя и статус очевидны, но в конечном счёте, учитывая его нынешнюю роль, мы считаем их государственным институтом. Мы ожидаем от них такого подхода. Если вы знаете о могуществе НРП, знайте: мы дали понять, что будем использовать это могущество в полной мере.

- Вас постоянно призывают «заниматься политикой Анкары». Как вы это понимаете?

Они сказали: «Приходите и сидите в штаб-квартире партии. Если вы будете так много шататься, мы возьмём партию под свой контроль». Под «политикой Анкары» он подразумевал то, что ему на самом деле не по душе этот оппозиционный менталитет, который царит по всей Турции. Приходите и проводите групповые встречи в Анкаре по вторникам. В промежутках делайте что-нибудь, а если не хотите, то и не делайте. Мы каждую субботу проводим митинг в другом городе. На этой неделе мы едем в Аксарай. Мы знаем, что митинги и площади беспокоят Эрдогана, что он их не любит, что у него фобия. Вот что он подразумевал под «политикой Анкары».

«НАШ КАНДИДАТ — ИМАМОГЛУ, ПОКА ЕГО КАНДИДАТУРА НЕ БУДЕТ ОТКЛОНЕНА»

Вы указали 2 ноября как дату досрочных выборов. Есть ли у Народной народной партии план действий на 2 ноября? Разве у Народной народной партии нет проблем с кандидатами? Очевидно, что выдвижение Экрема в этот день будет невозможно, учитывая правовую ситуацию. Итак, что вы будете делать, если правительство скажет «да» 2 ноября?

Экрем Имамоглу является кандидатом от Народно-республиканской партии (НРП) до официального решения о выборах и подачи заявки на участие в выборах. Ведь даже кандидат может сменить кандидата. 15,5 миллионов человек пришли и проголосовали. Анализируя эти 15,5 миллионов, становится ясно, что люди, которые никогда в жизни не переступали порог НРП, пришли и проголосовали за кандидата в знак солидарности с этой несправедливостью. Экрем Имамоглу — кандидат от этих людей, и мы будем использовать все правовые и политические условия и средства, чтобы обеспечить выдвижение Экрема Имамоглу до самого последнего момента.

«ЕСЛИ ОН НЕ МОЖЕТ БЫТЬ КАНДИДАТОМ, БУДУТ ИСКАТЬ САМОГО ПОДХОДЯЩЕГО КАНДИДАТА»

Когда наступит момент, когда он не сможет быть кандидатом, мы оглянемся назад и посмотрим, кто победит, кто лучший кандидат? Кто побеждает вместе с ним? Если нам придётся принимать другое решение, а я надеюсь, что нам не придётся, мы примем его вместе, сообща. Важно вот что: мы сделаем всё необходимое для смены этого правительства. Предварительные выборы Экрема Имамоглу тоже связаны с этим. С момента его задержания и ареста мы ведем эту борьбу, потому что считаем это правильным решением.

«ОТМЕНА ИММУНИТЕТА БЫЛА НЕПРАВИЛЬНОЙ, Я НЕ МОГ ЭТО ОСТАНОВИТЬ»

Поговорка «То, что когда-то делали с курдами, теперь делают с членами НРП» стала довольно распространённой в отношении муниципальных органов власти. Особенно после 19 марта. Селахаттин Демирташ, который когда-то сказал: «Мы не позволим вам стать мэром» и считался самым ярым оппозиционером, находится в заключении уже восемь лет. Думаете ли вы, что нечто подобное действительно происходит? Если процессы отличаются, то в чём разница? Какова была бы ваша позиция по вопросу иммунитета, если бы это происходило сегодня?

В тот день все члены Народно-республиканской партии (НРП), за исключением примерно двадцати, проголосовали «против», если судить по цифрам. Я был одним из главных противников снятия депутатской неприкосновенности с Центрального исполнительного комитета (МИК), и мы были одними из четырёх или пяти. Ещё до начала парламентских выборов я утверждал, что партии было бы правильно хотя бы воздержаться от голосования. Но в конечном итоге партия проголосовала, её включили в список, и результат оказался неверным. Как раз в тот день, сразу после выборов 31 марта, они попытались отдать мандат партии, занявшей второе место в Ване. Мы отправили туда десять наших коллег-депутатов. Что касается курдского вопроса, я не могу описать своё руководство и новую администрацию Народно-республиканской партии (НРП), то есть старую администрацию, как своего рода переход. Мы все были частью той администрации, со своими плюсами и минусами, достоинствами и недостатками. Но было много моментов, в которых мы расходились во мнениях и мыслили по-разному. Двенадцать наших солдат тогда погибли мученической смертью. В месте, где им не место зимой, где дроны не могут их защитить.

«ОНИ УСТРОИЛИ ЛИНЧЕВАНИЕ В МЕЧЕТИ»

Они велели мне подписать это. Я сказал: «Я не буду встречаться с вами под бумагой формата А4 и снимаю с вас всю ответственность», – и я не подписал. Они устроили самосуд в мечети в моём родном городе. Они напали на похороны мученика. Потом мы выиграли округ, где находится эта мечеть, с перевесом в 60 процентов, и показали им, кого линчуют. Но я не только не подписал, но и через десять дней из того же района пришли другие мученики. Мне снова вручили листок бумаги. Я едва избежал смерти на похоронах. Я снова не подписал. На этот раз другие оппозиционные партии тоже не подписали. Никакого подобного заявления не было. Потому что это просто. Мы дали листок оппозиционерам, и они его подписали. Мы не уступили Эрдогану это удобное политическое пространство. Мы не уступаем его с тех пор.

«ТРАВМА МЕЖДУ КУРДСКИМИ ИЗБИРАТЕЛЯМИ И НРП, ПО-ВИДИМОМУ, ПРЕОДОЛЕЛАСЬ»

Несмотря ни на что, это решение было ошибочным. Например, в тот период отношение курдских избирателей к НРП достигло крайне негативной точки. Сегодня эта травма, возникшая между курдскими избирателями и НРП, похоже, преодолена.

— Протокол, подписанный с партией «Победа» при Кемале, также привёл к расколу. Как вы думаете, удалось ли его преодолеть?

Позже выяснилось, что даже представитель партии не знал об этом протоколе. Я не хочу критиковать Кемаль-бея и говорить об этом сейчас. Это было единоличное решение Кемаль-бея, принятое им самим, движимое его собственными инстинктами, необходимыми для победы на выборах. В любом случае, мы не обсуждали этот вопрос и не знали о нём.

«Судебное разбирательство бесплатное, попечители не могут быть назначены, а те, кто не был избран в Конгрессе, не могут управлять Коммунистической партией Партии за демократию»

— Я хотел бы задать чёткий вопрос, поскольку это будет обсуждаться ещё раз: можно ли назначить попечителя в КРП? Есть ли такая возможность?

Попечителя нельзя назначить. Можно попробовать. Я говорю это совершенно ясно. Можно попробовать. Попечителя нельзя назначить в Народно-республиканскую партию (НРП). Никто не может управлять НРП, если он не был избран на съезде. Мы не сложили флаг, доверенный нам Стамбулом в Сарачхане, так что мы собираемся сложить флаг партии Ататюрка? Это невозможно. В этом вопросе всё предельно ясно. От Партии справедливости и развития (ПСР) и её стиля управления можно ожидать чего угодно плохого, но это не так просто. То, что произошло в Сарачхане с 19 по 26 марта, и борьба, которую мы ведём с тех пор, заключается в том, чтобы не складывать флаг, который нам дала нация. Потому что это политика, другими словами. Вы обращаетесь с просьбой, говорите, что понесёте его, и они его дают. Они смотрят, как вы его несёте. Они могут отобрать его у тех, кто несёт его нехорошо. Но они никогда не оглядываются на тех, кто сложили флаг. Я в это верю. Все мои друзья знают. Страна больше никогда не посмотрит на тебя.

«ЕСЛИ БЫ С ДВУМЯ ЧЕЛОВЕКАМИ СЛУЧИЛОСЬ ЧТО-ТО, ИМ БЫ ДЕЛАТЬ ХУЖЕ, ЧЕМ ДЕМИРТАШУ, ТЫ БЫ РИСКОВАЛ ПОГИБНУТЬ»

Например, тогда они говорили: «Вы приглашаете меня на улицы?» Мне следовало сказать: «Нет, я не приглашаю вас на улицы. Я заслужил своё право». Теперь был доверенное лицо. Я сказал: «Если дело в улицах, то дело в улицах, я приглашаю вас на улицы». Разве я не знал? Если бы что-то случилось с двумя людьми в стычке той ночью после того уличного приглашения, это было бы хуже, чем Демирташ... Они взяли человека и объявили его ответственным за все смерти, например, на основании слов «Я приглашаю вас к сопротивлению». Но иногда, если ты не можешь рисковать жизнью, если ты не можешь рисковать попасть в тюрьму, это означает, что ты не подходишь для этой работы. Поэтому, если ты приходишь и претендуешь на пост председателя Республиканской народной партии (НРП) как на свой, если ты говоришь: «Я могу сделать эту работу, мужик», ты умрёшь в тот же день, что и умрёшь. Тебя похоронят в тот же день, когда тебя похоронят. Если тебя посадят, тебя посадят. Ты рискнёшь всем. Вот почему я пошёл на риск. Те, кто против меня, не смогут. Вот насколько я уверен в себе.

«УГРОЗЫ ПРИХОДЯТ, МЫ ПРИНИМАЕМ МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ»

-Вы получаете угрозы?

Я понимаю, что людей арестовывают. Конечно, у государства есть охранный ордер против нас. Но есть люди, которые угрожают моей жене и дочери и которых арестовывают. Скажу лишь, что угрозы поступают, и принимаются соответствующие меры.

«Они не решаются снять иммунитет»

Вас беспокоит снятие иммунитета? Думаете, до этого дойдёт?

Этого не случится. Они не посмеют. Потому что сейчас мы чувствуем, что у нас есть социальный иммунитет, который выходит за рамки конституционного. Поскольку все на площади так много отстаивали друг друга после процесса 19 марта, они также поддерживают меня. Вот почему в такое время они не посмеют снять иммунитет и посадить меня в тюрьму. Это непростая задача. Независимо от моей политической принадлежности, я считаю, что снятие иммунитета — это правильно, и это становится для нас новой сферой борьбы и сопротивления.

«TRT ДОЛЖЕН ВЫДЕЛИТЬ ОТДЕЛЬНЫЙ КАНАЛ»

Вы подняли вопрос о трансляции слушаний кандидата в президенты Экрема Имамоглу на телеканале TRT. После позитивного настроя Бахчели Эрдоган сказал: «Если господин Бахчели воспользовался таким приёмом, я думаю, это очень хорошая дань уважения. Будем надеяться, что это принесёт пользу». Есть ли какие-либо подвижки в этом вопросе?

Мы внесли наш законопроект 9 мая. Мы напомнили им об этом перед парламентским перерывом, сказав: «Давайте примем его», но они отказались. Мы напомним им ещё раз во время работы этого комитета. Это, по сути, будет общим достижением для Турции. Наше предложение заключается в том, чтобы, если обвиняемый или стороны согласны, судебные процессы могли транслироваться по телеканалам. Мы хотим, чтобы TRT выделил канал для этого процесса и обеспечивал его полную трансляцию. Мы также хотим, чтобы любой телеканал имел доступ к этой частоте и мог вести прямую трансляцию. Высказываются опасения, например, что «TRT будет транслировать только обвинительные заключения и обвинения, но не ответы». Всё верно... Чего можно ожидать от канала, который выделяет нам пять минут во время выборов и 1265 минут Партии справедливости и развития? Мы упоминали TRT как общественное вещание, но мы также выступаем за то, чтобы он был доступен всем телеканалам, путем выделения ему частоты. Полагаю, Бахчели будет стоять на своём.

«РЕКОРД ЭФФЕКТИВНОГО ПОКАЯНИЯ ПОБИТ. ОНИ ИГРАЮТ С ЧЕСТЬЮ НАРОДА»

Число людей, получивших эффективное раскаяние в ходе расследований в отношении Имамоглу, достигло почти 70. Что вы думаете по этому поводу?

Число людей, пользующихся или вынужденных прибегнуть к действенному раскаянию, совершенно необычно. Оно и так уже намного, намного выше среднего. Потому что всё стало вот так: когда они только начинали, конечно, каждый знал своё дело... Они говорили: «Послушайте, они определённо берут деньги, берут взятки, и, вероятно, прячут эти взятки на своих дачах, в своих горных домах, домах своих телохранителей, своих водителей, где-то тут и там. Вероятно, они прячут эти деньги». Они охотились за 560 миллиардами турецких лир. Они не смогли найти ни копейки, но и нам не смогли показать ни копейки. Мы видели по TRT кадры, как из сейфов выносят доллары. Я не мог поверить своим глазам. Там говорится: «Был обнаружен сейф в горном доме телохранителя Мустафы Акина Экрема Имамоглу». И изымается целая куча долларов. Я сразу же запросил отчёт о поиске. Там написано: «Найдено всего 48 пуль». Мы спросили TRT, как им это удалось? Они ответили: «Никакой записи обыска на плато». Мы использовали видеоматериалы из архива. На этих кадрах видно, как из сейфа достают доллары. Неужели вы ничего другого не нашли? Вы даже меня обманули. Теперь, конечно, они играют с честью и достоинством людей.

«ОНИ УГРОЖАЛИ ФАТИХУ КЕЛЕШУ И ЗАРАНЕЕ СКАЗАЛИ ЕМУ, ЧТО ЕГО СЫН БУДЕТ АРЕСТОВАН»

Я, конечно, посетил более 270 тюрем и более 350 раз в прошлом. Человек, проявляющий деятельное раскаяние, признаётся в преступлении и облегчает работу суда. Это позволяет однократно сократить срок наказания вдвое на основании его собственного признания. На данный момент этому человеку уже три или четыре раза удалось добиться деятельного раскаяния. «Смотрите, эта ширма будет закрыта», – говорят они. – «Вы не сможете увидеть ни меня, ни своих детей в течение 10 лет». Фатих Келеш, я имею в виду, я могу назвать его имя. Он забирает его из тюрьмы Кандыра и везёт в Чаглаян. Прежде всего, само это изъятие незаконно. Я имею в виду, если бы там произошло дорожно-транспортное происшествие, и он погиб, зачем бы вы его забрали? Вы везёте его в суд? Нет. Разве этот человек просил: «Я выразим деятельное раскаяние?» Тогда вы можете забрать его, можете вызвать его в суд. Нет. Его забирают. Его отводят в комнату. Согласно процедуре, адвокат должен присутствовать; адвокат должен присутствовать заранее. Адвоката нет, и его присутствие не допускается. Есть главный прокурор. Его не должно быть. Расследование ведут три прокурора. Всего четыре человека. Он говорит: «Зачем вы меня привели? Я не буду давать показания. Я не буду говорить без своего адвоката». Он говорит: «Мы вызвали его для беседы». Существует ли вообще такое понятие, как беседа в правовой системе? После этого он спрашивает: «Расскажите, что вы сделали с деньгами? Где вы спрятали сейф? Вы его закопали?» Он говорит: «Такого нет». Потом он говорит: «У вас есть сын, ему двадцать шесть лет. Это закрытое помещение, и он даже не может войти в дом. Что теперь будет делать этот парень? Ему не должно быть скучно». На следующий день он забрал сына. И этот суд? В Средние века такие суды не проводятся. Они раскрыли его имя повсюду, заявив, что он информатор. Они раскрыли его имя, а потом, знаете ли, ему стыдно быть информатором, так что давайте раскроем это, потому что это произошло. Он должен что-то подписать, просто потому что об этом ходят слухи. Они пытаются заставить его подписать то, чего не существует. Я подал заявление в Высший совет судей и прокуроров (HSK) по этому поводу. Мы ждем, когда они назначат инспекторов, мы определенно ждем, когда их назначат. Одного за другим. Вы холосты? Вы женаты? Нет. Я холост. Так с кем останутся дети? Со мной. Так кто теперь будет о них заботиться? Боже мой. Лучше тебе не возвращаться в Силиври. Иди домой отсюда. Давай, подписывай... Вот как ты должен судить?

«ПРОКУРОР ЗАСТАВЛЯЕТ МЕНЯ ОБЪЯСНИТЬ СВОЕ ФОТОГРАФИРОВАНИЕ, И Я ДУМАЮ, ЧТО КОГДА ДАВЛЕНИЕ БУДЕТ СНЯТО, НАЧНЕТСЯ НОВЫЙ ПРОЦЕСС»

Я думаю, что те, которые в настоящее время получают выгоду от эффективного раскаяния совести, в конечном итоге утверждают, что они сделали это под принуждением, и начнется новый процесс. Потому что это расследование пытается спасти их жизнь, другими словами, от прокуратуры. Например, сначала я думал: «Как они могут сказать что -то, чего не существует?» Затем я понял, что это эффективное раскаяние, например, мужчина дал трехстраничное заявление, пятистраничное заявление, и это длилось три дня. Прокурор продолжает объяснять. Прокурор объясняет свою собственную фантазию и пытается заставить людей рассказать ему. С другой стороны, вы думаете о своем собственном ребенке, например, своих родственниках. Люди терпят это сами, но они выбрасывают своего ребенка из -за вас. Вот почему это институт эффективного раскаяния стал очень токсичным институтом. Я думаю, что цифры все равно вынесут это.

«Мы будем создавать социальное спрос на выборы»

Тункей Озкан предположил, что депутаты и мэры уходят в отставку, чтобы провести ранние выборы. Что вы думаете об этом? Будут ли митинги или что -нибудь за пределами текущей кампании?

Давайте сделаем то, что вам нужно сделать, чтобы предлагать ранние выборы, но отставка депутатов приводит к промежуточным выборам, а не на ранних выборах. Вы не сможете войти в парламент, который вы взяли снова, вы дадите мужчинам 450 депутатов. Или мы не ждем минуты. Давайте уйдем в отставку мэров. Вместо E будет выбран новый. Муниципалитеты меняют руки. Мы сделаем много вещей, чтобы вызвать ранние выборы, но сначала будет состояние мобилизации, которое мы объясним общественным проектам через офис кандидата в президенты. Мы запланировали 380 тысяч посещений в месяц. ТЭЦ действительно готова к этим выборам, и я действительно хочу поставить проблему. Нам необходимо использовать наш спрос на ранние выборы в незаменимый и незаменимый социальный спрос. В противном случае мы хотим получить результат, который мы ожидаем от побега Тайипа Бей.

"Они делают палача"

-У вас были резкие слова о некоторых прокурорах, был ли поворот?

Человек, который проводит это расследование в Стамбуле и выполняет самую сложную работу, наказывает, изгнает, угрожает и ставит Белый Телец, окончив школу Фетё. Они бросали детей в школу Фете. Его отец бросил уборщика в школу Фете. Белый Теврусусу, студент Фетён, Фете. Бросая его не пришло на ум. Теперь они получили нового судьи в школе Фете. Они взяли человека в кабинет министра партии АК о передаче перевода, они принесли это, если вы спросите его, что он сказал, что он сказал, что он сказал, что Фето'кю… так что школа, которую он читает Фето'ку, стажировку, которую он говорит сами. Теперь они дали наиболее критический случай Тюркие этому человеку. Они делают палача.

«Нечего разговаривать с Кемалом Бей в условиях этого дня»

-В это правда, что Кемаль Кыличдароглу не хочет встречаться с вами?

Я пошел к последнему соболезнованиям. До этого мы встретились, когда хотели этого. Алтан Оймен также пришел на похороны, сидел в офисной комнате. Я веду к Кемалу Бей, как относиться к предыдущим президентам. У меня нет недостатков в отношении. Кемаль Бей не терпит неудачу в таких двойных диалогах. Но кроме этого друзьям, которые отправились в процесс 15 июня: «Если вы знаете, позвоню ли я Озгюр Озель», сказал он.

Они сказали мне в этом процессе: «Ты пойдешь и поговоришь?» В этих условиях не о чем говорить, но я назначил встречу, когда в прошлом году делал чартер. Я сделал длинную презентацию о регулировании в присутствии президента Мансура и председателя провинции Анкара. Вот что мы сделаем так. Поэтому я делаю все, что мне нужно сделать, и я буду продолжать это делать.

«Ни партия, ни Кемаль Бей не извлекают выгоду из этого процесса, мы сейчас оставляем позади»

Я надеюсь, что теперь мы оставим после себя процессы, которые партия постоянно обсуждается по телевидению. Стать здоровее. Ни партия не извлекло выгоду из этого, ни Кемаль Бей. Так что никто из нас не выиграл.

Теперь пришло время надеть Тайип Бей, пришло время надеть вечеринку АК. Почему мы должны носить друг друга? Если вы скажете мне: «Каков ваш успех или талант в политике», я прочитаю кровяное давление в этой области. Поэтому, когда я выхожу на улицу, я понимаю, что думает гражданин. В настоящее время гражданин думает, что ТЭЦ испытывает жертву, что он находится под политической атакой, что он несправедлив и поэтому держит свой моральный топ в ТЭЦ. Партия АК не находит то, что он сделал мораль. Моральное превосходство приносит психологическое превосходство в политике. Превращение в большинство энергии также является ловкостью. В настоящее время республиканская народная партия делает что -то очень важное. Он политически перевел моральное превосходство в психологическое превосходство, но оно поддерживает его с энергией большинства.

«Мы находимся в политической власти, которая доставляет удовольствие от всех слоев общества»

В этой комиссии мы посетили 280 -опубликованную ассоциацию мучеников и Гази. Мы довольны отношением ТЭЦ, которую они все говорят. Это моральное превосходство - это не работа, которую можно выполнить, не соблюдая психологическое превосходство и не поддерживая эту область энергией большинства. Мы находимся в политической власти, которая имеет согласие как избирателей, националистических избирателей, так и семей мучеников и матерей субботы.

Источник: T24